Глубока ночь, чай (хотя должна быть водка),
В колонках Башлачев, кот на столе.
В доме прохладно, да и за окном не очень погодка.
Такое ощущение, что я в тюрьме.
Мой мозг начинает выдавать непонятнее файлы-
Я начинаю думать о жизни,
Хотя смысла большого в этом нет. И так всё случайно
Всплывает и ненадолго виснет.
Я порой даже начинаю задумываться, а как это,
Когда сознанье покидает реальность?
И неужели все, кто когда-то назвался поэтом
Автоматически ныряет в печальность?
Неужели все, кто рожден не в эпоху и время свое
Обречены проглотить одиночество?
Если нет, то тогда почему, если кто-то с надрывом поет
Его фразы становятся словно пророчеством.
И зачем же ловить то, что другими было слабо задето,
Как голодному дикому серому волку.
Бросаться на все, что не съедено, зная, что где-то
На твой мех уже готовят иголку
Почему, наливая, стакан выше краев, вода не стремиться
Покидать прозрачную хрупкую тару?
Почему, ветка сухая в огне не горит, а только дымится
Не поддавшись искрам, угару?
И как вдруг становиться воздух в доме одном
В каждой комнате совершенно разным?
А земля начинает стареть под разбитым окном ,
Становясь окровавлено-красной…
Какая-то едкая грязь, или даже черная-черная ночь
Пробивается в поседевшую душу.
Захотелось себе ну хоть как-то местами помочь,
А не то ведь и вовсе задушат.
Или просто рыдать , заорать, прохрипеть, да так
Что б аж рухнули твердые стены.
Да иль просто сбежать, вымеряя свой шаг,
Покидая рассудка гнилого пределы.
Который, подобно Мебиуса скрученной ленты,
Нарезать заставляет одни и те же круги.
Да и то, все равно, невозможно покинуть сегменты,
Пока не закончишь отрезок пути.
Так и что ж остается в этом отравленном в мире
Лирически траурных слов.
Утонуть, в переполненном чувствах любовном приливе?
Подвергнутся леченью из снов?
А после на утро, опять, отрешенно стоять и смотреть
На людей в отраженных кривых зеркалах.
Постепенно впадая в маразм на койке, лысеть,
Рассуждать о свершенных когда-то делах.
Лежа где-то вдвоем (вероятней всего, что одному)
В неглубокой уютной могиле.
Думать о том, что думать теперь я уже не могу,
Ступивший на дно при отливе
Понимаю, что, опустел океан и свеча догорела,
В землю воздух свежий ушел,
А душа почернев, как отвар, выбираясь из тела
Ставит Красную строчку для тех, кто пришел…
26.12.07