"... люблю тебя, как сын,
как русский..."
М. Лермонтов
В московском синем небе всюду храмы.
Но суета одна у толп вокруг в зрачках.
Москва слезам не верит - ясаками
берет налог и втаптывает в прах.
Опричнина, Лубянка, страх, бандиты...
Чей профиль виден в Бентли сквозь туман?
Представить трудно, сколько здесь убито
и сколько под одеждой скрыто ран
Но ловко пряча доллары предательств,
столица миражом пьянит гостей,
играет силой слов и обстоятельств,
как бандерша - кипением страстей.
Российская (пусть русских в ней все меньше),
великая (с лакейским чуть душком),
красивая (с историей зловещей),
всесильная (по-чеховски - с ружьем)
Здесь есть свои волхвы, свои мадонны
и в небе, пусть задымленном, звезда,
и знаю я, здесь в каждом теле сонном
молитва о спасении слышна
Родители мои, как прежде, юны,
а время - из иллюзий бастион,
и кажется - на одуванчик дунуть -
и будешь к ним тотчас же вознесен
Как в детстве вдруг запахнет утром кофе
и зазвучит из радио Шопен,
и заскворчит поджаренный картофель,
прикроют карты мира скромность стен.
Здесь в девочках растут, как прежде, мамы,
все пустыри застроены давно,
и превращает будущее драмы
прошедшего в легенды и кино
Люблю тебя! Хотя никто не мучил
меня сильней, никто мне так не лгал.
Вот гордый Кремль, где жил грузинский дуче,
вот место лобное - российский пьедестал.
А рядом - нестреноженное детство,
где Лермонтова звонкие слова
звучали как причастие к наследству,
и от него кружилась голова