Раз собрались казаки, что побили панов,
Вот и чешут языки - хвалят атаманов.
«Славный атаман у нас», - говорит рябой, -
«На привале мы к нему кинулись гурьбой.
Мол оружие у нас износилось всё -
Сабли с пиками годны разве для кино.
Атаман схватил ружьё, прыгнул на коня.
И не видели его мы, считай, полдня.
Раненый вернулся к нам, тащит воз с добром:
Ружья в нём лежат и сабли, крыты серебром».
«Это что!» - Сказал другой, отхлебнув горилку,
И казакам показал золотую вилку. -
«Мы в походе износились просто до предела.
Осмотрел нас атаман и сказал: «Не дело!»
На врага помчался наш славный атаман.
Всю неделю выжигал вражеский он стан.
К нам вернулся чуть живой, но держался гордо:
Амуницию привёз - всю первого сорта.
Как сумел он притащить тарантас с добычей,
Это ж надо обладать просто силой бычьей!»
«Атаманы ваши круты!» - Буркнул кашевар,
Над поляною повис винный перегар. -
«Но поверьте - круче всех атаман родной,
Он подковы гнёт легко левою рукой.
Говорю ему: «Имею я до вас вопрос»,
А он морщит почему-то свой багровый нос.
«Во всех куренях казаки поедают сало,
Только в нашем, говорю, даже каши мало!»
С той минуты я не видел брата-атамана -
Десять суток ждал ответ словно из тумана…»
Зашумели казаки, закричали: «Круто!
Видно сала он привёз тонны две без брутто!?
Десять суток знать тащил казакам сосиски!?
А быть может всем привёз золотые миски!?»
«Нет!» - Ответил кашевар, - «Сотрясенье мозга,
Только через десять дней я очнулся просто.
Лишь тогда, с трудом, поверьте, я открыл глаза…»
По морщинистой щеке поползла слеза.
«Вот наш главный атаман!» - Казаки сказали, -
«Только с ним сумеем мы покорить все дали.
Атаман наш, ясно всем, боевой герой,
Мы готовы в бой идти, за него горой.
Так веди нас атаман, мы с тобой пойдём,
Только сала, напоследок, малость пожуём…»