О, если бы я была хоть чуточку более слабой!
Я бы вниз сиганула с высокой пальмы,
А, может быть, с баобаба.
Дабы
Совершить требуемое кармой.
Хоть кому-то покажется печальным,
Но на их бы месте я помолчала.
Потому, хотя бы, что есть изначально:
Баобаб, например, или пальма.
На худой конец, отчаянье...
Но я сижу у окна и устало чихаю.
О, если бы я была хоть чуточку более сильной!
Я бы пальцем сдвинула камень могильный.
(Хотя вряд ли меня б под него затащили.)
Я бы могла прошагать тысячу ли,
Или,
Что не совсем то же самое, тысячу миль.
Корабли бы я двигала в штиль,
Не думая, что там — под килем.
Я бы даже могла показаться милой
В те моменты, когда никому не хамила.
И звали бы меня трагично-красиво: Камила,
Джульетта или Людмила.
Я бы первой сама никому не звонила...
Но я сижу у окна. За окном уныло.
О, если бы я была!... А такое бывает.
Только не всякий, увы, понимает.
И, если честно, мне это надоедает:
Никто не пишет, никто не мечтает.
Зато каждый в трамвае облает,
И, если дать возможность, то расстреляет.
Притом посчитает,
Что весьма правильно поступает.
Что каждый вертится, как успевает...
Я сижу у окна. За окном светает.