С тех пор как ты уехала, зима
три белых разменяла полушубка
на пеструю весеннюю вуаль.
С тех пор как ты уехала, нема
душа моя, впитавшая как губка,
оставшуюся в сумерках, печаль –
оставшуюся в сумерках разлуки
печаль, о том, что нечего беречь,
и некого в кольце своих ладоней
приподнимать как ласточку на руки;
как это было в судорогах встреч, –
что может быть той легкости весомей,
и что как ни она – все чувства сжечь
с тех пор как ты уехала, способно?