Черное-белое, белое-черное
Всё обеззвучено, огнеупорное
Непроницаемо и недоступно,
А заблуждения - это приступно
Нарисовали картинку убого
Изобразили Господа Бога
Дали лицо, а точнее обличие
Очень уж лично, что обезличино
И разрешили потрогать священнику
Душу того, кто пред ним на коленях
И заглянуть в неё речью крамольною
Глупость скучна его - срам подневольному
Плакали вечно бездарные пленники
В поисках выхода из заблуждения
И назывли Господом Богом
То, что могли рисовать так убого.