Тоскливо шторы висят на окнах,
их даже жаль.
А я зеваю, в меня, шатаясь,
вошел февраль.
Опять с тобою, опять в постели,
опять не спим.
О чем мечтаешь, моя ранетка,
моя Pippin?
Ты, верно, грезишь большой любовью.
И видит Бог,
что я, несчастный, от этой мысли
совсем оглох.
А мне б хотелось, чтоб люди вербу
носили в храм.
В такое время разит апрелем
по всем дворам.
А мне б хотелось, чтоб зрели сливы
в моем саду.
Но ты не слышишь, зовешь куда-то,
и я иду.