В густой тени, на рельсах влажных
Стоит потерянный вагон,
В заносах мусорных, бумажных
И жестяных, со всех сторон.
Там три девчонки-проститутки
Лежат на грязных простынях,
И треплет их вторые сутки
Пьянющий дяденька в соплях.
Он наливает синей водки
В, увы, единственный стакан,
И пьют линялые красотки,
Попавшие в его аркан.
Потом бывают разговоры
Про то, про сё, про все дела,
Про то, что в этакие поры
Жизнь беспримерно тяжела.
Затем захочется девахам
Поржать, и вот их, как кобыл,
Разносит... А затем, с подмахом,
Одна из них смиряет пыл
Хозяина... В его приюте
Они дожили до весны,
И стены серые и в мути
Дорожной стёкла не тесны
Им были. Но уже роняют
Свои серёжки тополя,
И три подруги обоняют,
Что пахнет дождиком земля
И маем, и уходят вскоре
В поля. А бывший их султан
В сортире вешается с горя -
Висит, смердит. И газ метан,
Один из газов трупной смеси,
Готов сгореть, но не горит,
Поскольку искры нет. А в веси,
Политы каплями из сит
Небесных, девочки гуляют -
Свободные от нежных пут;
И лишь цветочки опыляют
Им те места, в которых зуд.
Но их находит новый лемех -
Как пашню, ждущую зерна -
И из-под солнца тянет в тень их,
И утоляет допьяна.