Разбитые руки фарфора так грустно лежали на синем ковре,
Муаровом платье от бархатных дней в тусклом свете ушедших,
Забывших о том, что когда-то они и могли танцевать не во сне,
Как в пламени выцвевших лет разодетых господ неумерших,
Тогда ты им просто сказал - вспоминай обо мне,
И свечи горели и боль сладкий воск приносил от страданья,
Одни неумелые руки касались как влаги оконных перил,
И грустная песнь что пел соловей на шипе в покаянье,
Как красная кровь так красиво замученный день уходил,
А это ведь было всего лишь прощанье,
Порежь сладкий сон что живет в патефоне пластинкою,
Альбом фотографий Парижа и мы в нем с печальными лицами,
Как лезвие рвет канву с пожелтевшими льдинками,
Так мы в переплет лишь вонзаем любовь свою спицами,
И хор воспевал дымный смрад над пустыми картинками...