Пять шаманов, что открыли
Тайный заговор светил,
Предрекли рожденье силы,
Самой пламенной из сил.
По путям, незримым, тайным,
Забрались к вершинам гор
Пять шаманов, в час свиданий
Запалили там костер.
Бестелесной тенью дыма
В небо черное течет
По дороге, что незримо
Рассекает небосвод,
Между звезд свивая кольца
Змеем вьется в вышине
И ликует, и смеется,
Дух, родившийся в огне.
Пять шаманов разжигали
Животворный свет в огне,
Духи пламени сгорали,
Не желая жить вовне.
Клали жертвы прямо в пламя,
Заклинания шепча,
Испещряли письменами
Ртуть текучую луча.
Кто в огонь швыряет жертвы?
Кто себя спалит до тла,
Чтобы стать свободней ветра
И острее, чем игла?
Кто слагает рун узоры?
Кто смеется в полусне?
И чьему предстанет взору,
Дух, родившийся в огне?
Пять шаманов в дикой пляске
Друг за другом шли в костер
И сгорели без остатка,
Выткав смертных чар узор.
И, подобен урагану,
Дух возник, развеяв прах
Сгинувших в огне шаманов,
Высоко в седых горах.
Отделяя тень от тени,
Месяц мощь свою явил,
Превратив туман видений
В тело из костей и жил.
Солнце бьется на ладони -
Этим пламенем вполне
Грудь счастливую наполнит
Дух, родившийся в огне.
Он имен не знает отчих,
Он не помнит лиц отцов,
Он рожден волшебной ночью,
Силой жертвы мертвецов.
Пять шаманов стали пеплом.
В бледных месяца лучах
Их дитя взлетев окрепло
И танцует в небесах.
Бестелесной тенью дыма
В небо черное течет
По дороге, что незримо
Рассекает небосвод,
Между звезд свивая кольца
Змеем вьется в вышине
И ликует, и смеется,
Дух, родившийся в огне.