(Поэтам-патриотам посвящается...)
Поэт- солдат, схватив перо как штык,
к себе бывает беспощадным чаще,
но к положенью этому привык,
оружием владеет он блестяще.
Поэт не портит зренье никому,
глаза лишь только людям раскрывает,
до боли любит родину свою,
а родину как мать не выбирают.
Не пешка в затянувшейся игре,
вслепую пусть другие поиграют,
поэт-пророк всегда на острие,
он сердце рвёт и потому страдает.
Им ложь воспринимается в штыки,
но камня нет за ветхой гимнастёркой,
а душу омывают родники,
и не посеребрённые нисколько.
Идёт дорогой, выбившись из сил,
в пыли его тернистая дорога,
он делает, как Бог его просил,
и уповает только лишь на Бога.
Поэт стоит за правду пред Творцом,
и за неё готов всегда сражаться,
обожжено открытое лицо,
но некогда собою заниматься.
Нет времени лежать в госпиталях,
а своевременность - не безупречность,
и думать о небесных кренделях,
хотя они напоминают вечность.
Своим глазам он верит, и душой,
и сердцем подставляется под пули,
поэт -солдат с шинелью за спиной
трубит поход, чтоб люди не заснули.
Ему в сраженьи гибкость не нужна,
на курсах не учился дипломатий,
когда идёт священная война,
не смешивает разницу понятий.
Добро от зла сумеет отличить,
в какие бы одежды не рядилось,
ему Отчизну надо защитить,
чтоб с нею катастрофы не случилось.
Внезапно в тыл наведался к врагу
дорогою, которой не ходили,
творит, не укрывая прямоту,
и думает, что искренность простили.
На мир готов смотреть во все глаза,
а не трястись за собственную шкуру,
и, если надвигается гроза,
бросается на вражью амбразуру.
Повёрнут к аду в праведном бою,
о рае знает только понаслышке,
поэт стоит за родину свою
стихами из незавершённой книжки.
Он лезет на рожон как будто псих,
его максимализм сродни болезни,
а в утешенье только новый стих
с мечтою, что кому-то стал полезен.
Когда огонь прервётся, стихнет бой,
устроившись с тетрадкой на привале,
он припадёт к земле своей родной
с надеждой, чтоб его не забывали.
За мирный труд сражаться до конца,
пусть незаметным будет подвиг ратный,
поэт-солдат, не требуя венца,
пойдёт вперёд, дороги нет обратной.
Пусть выставлена планка высоко,
а голова положена на плаху,
и хлеб даётся очень нелегко,
и липнет к телу мокрая рубаха.
Всё чаще вытираясь от плевков,
которыми загаживают душу,
творец идёт в строю фронтовиков,
сражается на море и на суше.
Натянут нерв над бездной словно трос,
не тот, что проворонил Ганимеда,
поэт – простой солдат или матрос,
ему любой ценой нужна победа.
27.01.08г.