Где я?... Кто я?... И что происходит?...
Я осознал себя только сейчас.
Света глаза мои здесь не находят,
Двое таких, здесь, в животике, нас.
Мы близнецы – одного половинки
Брат и сестра – никого нет родней!
Я обещаю, не будет слезинки
В глазках твоих до конца моих дней.
Я протяну тебе ручку навстречу,
Ты мне с улыбкой протянешь свою,
Только сейчас я случайно замечу
Как безгранично тебя я люблю.
Мягко, уютно с тобою нам рядом,
Изо дня в день потихоньку растем,
Что для людей еще маленьких надо?
Дарит тепло нам наш крошечный дом.
Любим с тобою поесть и поспать мы,
Как хорошо с нашей мамой нам жить!
Папочка наш, также как и до свадьбы,
Сильно ее продолжает любить.
Здорово, если вернувшись с работы,
Плотно поужинав с мамой вдвоем,
Он, отложив до утра все заботы,
Смотрит с ней вместе на дождь за окном.
Или на мягком любимом диване,
Нежно согревшись уюта теплом,
Вместе, обнявшись, предавшись нирване,
Музыку слушаем мы вчетвером.
Есть что-то в этом отчасти святое,
В этой почти бесконечной любви,
Если такое случится с тобою,
Ты этот мир до конца береги.
Время идет, быстро мы подрастаем,
Радость и свет в нашей жизни с тобой.
Бедняги малютки, еще мы не знаем,
Что нам уготовано нашей судьбой.
Как-то однажды вдруг стало нам громко,
Свой голос повысила мама впервой,
Услышали мы с моей милой сестренкой,
Как папу ругала помадой губной.
Что за помада? Подумаешь, пятна!
Сейчас постирает рубашку свою!
Не надо ругаться, ведь нам неприятно!
Нам плохо, не слышите?! Вам говорю!
Но крик лишь сильней и сильней разрастался
Отец начал вещи свои собирать
Его мать молила, чтоб дома остался,
Ответил он ей, что ему наплевать.
Как плохо нам очень, когда мама плачет,
Не надо, пожалуйста, мам, перестань…
И с этого дня отвернулась удача,
Легла на судьбу нашу черная ткань.
Всю ночь на подушке слезой умывалась,
Нам плохо и страшно внутри у нее,
Хотела куда-то пойти, но осталась,
Зачем-то достала папули ружье.
Опять разрыдалась, убрав, но не сразу,
Решила домой своей маме звонить,
Взяла телефон, опрокинула вазу,
В него начала что-то хрипло твердить.
Приехала бабушка, все стало хуже,
Друг друга они обвинять принялись.
Да что же твориться у них там снаружи!
С сестренкой мы крепко опять обнялись.
Не выдержав крика, ушла прочь бабуля,
Дверьми не забыла ударить она,
Мамуля без сил опустилась на стуле,
Две тучи смотрели на нас из окна.
Собравшись, накинув берет и пальтишко,
По лестнице быстро спустилась во двор,
Внизу поздоровался с нею парнишка,
Его не заметила мама в упор.
Зашла в магазин, наш с сестрою любимый,
Там вкусные вещи берем мы всегда,
Но вместо того, чтоб взять персик красивый,
Какую-то «водку» купила она.
Вернулась домой, села тихо на кухне,
Взяла колбасы и достала стакан,
Не знали тогда, что на головы рухнет
На наши тяжелый зловонный дурман.
С чего бы сердечко мое заболело?
Смотрю, и сестренка прикрыла глаза,
Мамуля, что раньше кормила и грела,
Нам делает больно. Скатилась слеза.
Дни шли, много нового мы узнавали,
Ушедшая радость казалась лишь сном,
О нас наша мать вспоминала едва ли,
Когда отравляла себя табаком.
Однажды собралась, одела платочек,
И в странное место, где свечи пошла,
Купила две свечки, достав кошелечек.
Поставила их, и просить начала.
Просила она у картинок прощенья,
За грех, что хотела на душу принять,
За злое какое-то там преступленье.
Не смог ничего я в то время понять.
Потом долго мы на метро добирались
Приехали к дому, где куча людей,
В халаты там белые все одевались,
И много там в окнах горело огней.
Мамулю одели в свободное платье,
И по коридору вперед повезли,
Я думал тогда, что же было за счастье,
Когда с нашей мамой мы были одни!
И вот, ослепительно яркие лампы,
И странное кресло стоит у стены,
Как хочется голос услышать мне папы,
Как крепко с сестричкой прижались тут мы.
Нам жутко и страшно, совсем неуютно,
Зачем же нас мама сюда привезла?
И хоть для детей все понять очень трудно,
Я понял, и, вроде, сестра поняла.
Те люди толпой что вокруг нас собрались,
И свет, и облупленных стен желтизна,
Все стало понятно, и мы испугались,
Вкололи укол маме, спит уж она…
Как выразить чувства, внутри этих чутких,
Еще не окрепших по сути сердец?
Поймет скоро мать их, что это не шутки,
Что жизни Детей положила конец.
Холодая сталь, терпкий запах резины,
Немного врачей, но им всем наплевать.
Готовые к грязному делу корзины…
…
…
…
«Прощай, сестренка»…
…
«Прощай, брат»…
…
…
…
Как не родившись страшно умирать…