Ты два года из жизни вычеркнул,
отслужив родному отечеству,
За два года все горе вычерпал,
и «приветы» слал человечеству:
Штык-ножом, да калибрами разными,
рукопашно-саперной лопатою,
А «гарниром» проклятия страшные…
Награжден был больничной палатою
Да бесплатными коновалами,
что смогли они – все отрезали,
Разукрасив страшнейшими шрамами,
да негнущимися протезами…
Да «пособием по безработице»
в рамках воинской инвалидности
Пока что-то в груди колотится
с чувством собственной неликвидности,
Да вонючею малосемейкою:
три кровати с клопами в комнате,
Да собесовскими «ремейками»,
где раз в год тебя в праздник вспомнили,
Да портвейн на остатки пенсии,
и чиновника взгляд брезгливый:
За тебя отдохнул он в Валенсии,
и в Париже пожил красиво,
За тебя на твои дотации,
жрет коньяк в День защитника Родины
И бормочет тосты в прострации –
поздравлений избитых пародии.
И течет как фекалий в коллекторе
его речь, жрачкой импортной сдобрена.
В середине убойного сектора
ты в траншее не ел подобного,
И в оскале зубов фарфоровых
не барахтались резво устрицы…
А сейчас тебе было б здорово
на каталке добраться до улицы,
Да на лестницах нету пандуса:
инвалиды не предусмотрены
В привилегиях данного статуса –
лишь года, что из боли сотканы
Да на боль до конца нанизаны,
как судьба на шампур отечества.
Помянет тебя пьяной тризною
благодарное человечество,
Да сдадут твою койку конвейером
брату новому по оружию…
Кости веером, жизни веером,
унесенные верной службою…