Поручику Ауэ, имени которого я даже не знаю… Только красивая фамилия и надеюсь, что с приставкой «фон»… Он был с конца июля 1919 года командиром 6-й роты в 1-м Дроздовском полку Добровольческой армии. Еще я знаю, что в 1920 году, 15 апреля, во время боев у Хорл ранен, оставил роту. Летом вновь возглавил роту. Погиб в 1920 в бою у села Орлянка, в Таврии… все это звучит как названия поэм. Бескрайние просторы Интернета, океаны RU, COM, DM, UK, FR… также молчат об этом поэте, что прекрасно. В ночи, когда экран периодически заливает картина «Сквозь Вселенную», их волны-сайты накатываются из интерокеанских просторов на экран, уходят, не оставляя следов и ничьи дурацкие мнения не нарушают Покой, Славу и Бесконечность. О, мои ангелы…!
Ах, потри, помассируй мои виски,
боль их корежит совдеповским танком
после всех странствий по Интерсети,
по биографиям, липким ладанкам.
И делов-то мне было - найти in this night 1)
дату ареста … (такой-то) Берггольц. 2)
Но тянутся ссылки, за сайтом - сайт,
ложатся трупами. Хлеб вам да соль,
друг друга пожравшие без следа
с костями и дачами, и от гадости этой
ныряю… хотя бы в кузьминские имена, 3)
в Голубую Лагуну техасских рассветов.
Пусть там, неизбежно, мура за мурой,
Но кровь хоть не льется, а так… пустяки…
Цензурка придавливает горой
стихи разночинные, скуку-холсты…
Неужто им выдай-положь тиражи
Средь всей этой мерзости- «эсесэсэр»?
Наверно… и в андеграунде есть долбаки.
Но случай с Берггольц… ах, паскудный пример!
Чего ж вы боялись в шестидесятом году?
Идет растакой-то совдеповский «праздник»-вор,
сидите с чекистом в одном ряду,
с тем самым, что вам сапогами сделал аборт 4)
в незабываемом для красных 38ом году.
И как часто потом вы, пьяная в дым,
рассказывали всяким совписовским мудакам,
что «я только холодно поздоровалась с ним…» -
но не выцарапали гниде-чекисту глаза,
не перекусили горло, не оторвали нос,
Не сорвали с кителя подлые «ордена»…
Хотя получил он их ровно за тот допрос,
где бил сапогами беременную – тебя
и многих других – им уже не кричать,
не плакать и не вцепиться в глаза
чекистам с железками на пиджачках –
именно за выбитые на «следствиях» глаза и слова…
А Клио так близко сидела в молчанье –
в соседнем кресле и с лавром в руках,
и все смотрела, ждала печально:
- Не медли, дурочка, останься в сердцах
отмщеньем нелюдям… твой поступок –
орхидея на свалке-стране, где столько убито,
и пусть кто подавится, а кто воспарит светлым духом
с вашим же лозунгом «никто не забыт и ничто не забыто»…
примечания.
1.по-английски это слово звучит тоньше, звонче, красивее, чем русское «ночь» с каким-то шлепающим кляксовым окончанием. Как бы хотелось знать много языков, все языки: я подозреваю, что одно и тоже слово, скупо, некрасиво звучащее на одном языке, на другом – расцветает, как женщина в 40 лет и приобретает совсем иные… пусть хотя бы только в сознании поэта.
2. опускаю разные неприятные прилагательные, жизнь у О.Берггольц была тяжелая: красными (коммунистами) убиты первый, любимый муж (поэт Васильев), отец еле-еле спасся (хотя, военврач, всю свою жизнь добросовестнейше лечил красных недобитков), от невыносимых условий жизни умерли ее дети и второй, обычный муж. Наделенная неким поэтическим талантом и имея хорошее происхождение, она все это растеряла в совдеповских условиях. Короче говоря, обычнейшая, тривиальнейшая совдеповская жизнь. Но вот что любопытно: О.Берггольц деваться было некуда, она имела несчастье родиться в стране Зла, в отличии от, например, Ахматовой. Эта оказалась настолько дурой, что сама выбрала местом пребывания Совдеп, где были убиты все ее родные и знакомые, хотя сама могла 100 раз уехать с разными своими поклонниками и любовниками в благословенные Англию. Францию и т.п. А у Берггольц такой возможности уже не было…
3. Константин Кузьминский: поэт и деятель подпольной, «неофициальной» культуры т.н. «ленинграда» в 60-70ые годы. Он собрал большой архив местных поэтов, художников за это время и ухитрился (через дипломатов) вывезти архив в США, где один из американских славистов дал ему деньги на публикацию. Так появились 10 томов под названием «Голубая Лагуна» (прекрасное место в Техасе, где Кузьминский в итоге обосновался). Там, конечно, есть разное, все это можно сократить без всякого ущерба для познания по меньшей мере втрое, а сейчас, когда почти все напечатано в хороших изданиях и с хорошими комментариями, колоссальный труд Кузьминского утратил свое значение, но… это тот же случай, что с «Квадратом», «Кругом» и прочими геометрическими картинами Малевича: он был первым, он открыл и тут же закрыл тему, а все тысячи последующих – эпигоны…
4. Ольга Берггольц была арестована 13.12.1938. В то время она была беременна, на «следствии» «следователь» бил ее сапогами так, что у нее случился выкидыш. В истребительный концлагерь или в расстрельный подвал ее не отправили только потому, что во время ее ареста глава НКВД Ежов был заменен на Берию и тот выпустил немного арестованных: наугад, просто так, без всякой системы. Все это не помешало Берггольц писать потом просовдеповские стихи, получать от государства-убийцы премии и т.п. и т.д. В течении WW II, когда германские войска пытались освободить Петербург (т.н. «ленинград»), она читала по местному радио «патриотические» стихи, а в это время местные чекисты арестовали ее отца как «германского шпиона» ( военврач, из давным давно обрусевших германцев, он верой и правдой служил в красной армии с 1918 года). Такими арестами чекисты во всех совдеповских городах спасались от возможного призвания на фронты, доказывая высшему начальству, что они и сейчас находятся «при деле»… Во времена Хряка-кукурузника на одном из «торжественных» собраний в какую-то «честь» она оказалась в одном ряду с тем самым чекистом, который ее избивал – далее смотри по тексту. И т.п. и т.д.