Где небосвода руки под лазурной тишиной восходят солнцу прежних лет,
Где резвость тонкая напоминает веселых детских песен мне напев,
На веке месива расплывчатые раны ковром по небу расстилаются,
Вечная гладь на землю жизнью напрасною походить старается,
На клубовитой неровности, где сжимаются две тяжкие судьбины,
Где жизнь прошла недавно, где мечты, так пропали под огнем, где редкие мольбины
Проплыли заревым туманным, летним жарким вечерком просить прощения
За расветую дерзость, за быстро потраченный талант напрасно, где отмщение -
Смысл жизни, предизоркая резосталая могучая плывучесть сереньких огней,
Что дружно ждут прозрения, где, наконец, крылатая душа ждет успокоения, свой крылатый рев,
Перевести в сознание разбитое, отрывчатое стремление и пев широкий иконостазный,
В суровое месиво людской забавы с короткими порывами трещетных кинолент,
Что праранят ни слова, только зобчистое видение, порыв мечты напрасный,
Душа, где ищет, - щит ненадежный, а сердце - старый солдатский эполет.
В развитии тяжелой тяги, ношенной на прилянчетом магическом мозгу
Ревется эксадромом поперек земли и просекая горизонт манетный,
Медный, Золотой, даровитый как стихия набережных раздумий,
Сидит и ждет беда, желавшая навеки обрести меня на муку у черта на блистательном рагу -
Поспевшая гниль старообразный ложицы поет мелодии своей напев приметный,
Где ярко манящая, янтарная висельница, чучело небесное принимает на земле свой стан упругий.