Старик-троллейбус, битком набит,
был полон ругани и обид.
За дребезжащим во мгле стеклом
горело солнце размером с дом,
садилось в горы, как на диван,
плескало кровью из жутких ран
и, усмехаясь судьбе в укор,
оно манило меня в костер.
Постой, троллейбус! Мне не туда!
Мне не попутчики провода.
Твой тесен короб. Твой тяжек ход.
Взлети, троллейбус, утешь народ!
Не видел солнца угрюмый люд.
Избрал я, верно, не свой маршрут.
Старик-троллейбус был глух и строг,
он просто сплюнул меня в песок.
1996