Вся горечь сказки в том одна,
Она от правды отличима,
Как пробужденье ото сна,
И как от женщины мужчина.
Но наша сказка такова,
Что в ней сплелись и явь, и грёзы.
Была она иль не была,
Теперь уж разгадать непросто.
Там, где впадали три реки,
Как будто сёстры, неразлучны,
Спеша в огонь, как мотыльки,
Морской утробы. Жар кипучий
Их молодой забавы нёс
В чертог Правителя Морей,
Что сторожил ужасный пёс,
Скуля, на тысяче цепей.
Там, в середине их кончины,
Когда-то остров жил и цвёл,
Пропахший горечью рябины,
Покой его лелеял сонм
Русалок с синими глазами,
Подручных их – пяти китов,
Что залпы вод из недр бросали
Своих распластанных щитов.
Тот остров был чуднее чуда,
Храня в себе большой секрет,
Он появился ниоткуда
Назад тому сто с лишним лет.
На острове росли деревья,
Но даже в самый жаркий день
Они не смели на мгновенье
Отбросить хоть одну лишь тень.
Деревья быстро умирали,
Но возрождались также – враз,
И спелые плоды давали
На краткий срок – один лишь час.
Ходили разные преданья…
Того, кто вкусит сочный плод
С деревьев, только наказанье
За этот страшный промах ждёт.
И провинившийся деревьям
Свой дух и тело отдавал.
И долго бы жило поверье,
Пока вдруг кто-то не узнал,
Что стоит разгадать лишь тайну
Теней отсутствия в саду,
Как вдруг возникнет град хрустальный,
Открыв богатства лишь тому,
Кто жаждет славы и богатства
Сильнее всех. Лишь одному
Достанется морское царство
И будет век служить ему.
И было предостереженье:
В обмен на царство – вечный плен;
Хотя…в придачу уваженье
И преданность морских сирен.
И жил мудрец в пустыне Судеб,
Но как он жил, нам не узнать.
Он говорил, преданье люди
Не так могли истолковать:
Деревья не подарят славы,
Их наслаждение – обман,
Плоды - смертельная отрава,
А кто вкусит их яд – болван.
Но рыцари мечи бросали,
Купцы – латки и лавки. Но,
Хотя на остров доплывали,
Обратно не пришёл никто.
Ряды деревьев пополнялись.
И сад густел, блестел как медь.
Но люди всё равно пленялись
И добровольно шли на смерть.
Мудрец довольно колебался,
Покуда его старший сын
Сил и отваги не набрался
И не отправился один
На остров, полный предвкушений,
Что тайну сможет разгадать,
Надеясь на своё везенье
И на уменье меч держать.
Отец бранил молву и слухи,
И непутёвое дитя.
Крепко обнял свою старуху,
С попутным ветров уходя,
Он обернулся, крикнув: «Будет!
Найду разгадку ради всех.
Не раз еще припомнят люди,
Кто одержал над тайной верх!»
Мудрец был мудр, и это верно,
Он знал, всего нельзя иметь,
Он одержал-таки победу,
Своим оружьем выбрав плеть:
Деревья бил, плоды срывая,
Давя их острым каблуком,
И не вкусил ни разу рая
Их сочной плоти…Тут дождём
Заплакал остров: «Издеваться
Не дам я над собой тебе!».
Но тени стали появляться,
Ползти, как звери, в темноте.
А лишь на миг, казалось, солнце
Исчезло раз за сотни лет…
И вот, мудрец уже смеётся,
Ведь он пролил на тайну свет.
И вот, мудрец вкушает мякоть
Промокших от дождя плодов.
А остров продолжает плакать –
Лишился он своих садов.
Людьми деревья снова стали.
Хрустальный град из моря всплыл.
Но наш мудрец не жаждал славы,
Он остров с градом потопил.
И вслед за островом уплыл,
Но память так свежа о нём,
Что рыбаки, все как один,
Зовут его Морским Царём.