Он был уверен, но не догадался
Свою уверенность покрепче сшить с судьбой.
Но в круге лиц, кто рядом с ним остался,
И среди тех, кто глубже окопался,
Он не заметил пониманья ни в одной.
И каждый раз, когда в тоске зелёной
Он прозябал, то мыслил про себя:
Как не заметит серых глаз влюблённых,
Пройдёт насквозь как будто окрылённый
Природой мира, одного его любя.
Меняя взгляды, мы отыскиваем лица,
(И ищем в них похожие черты)
В которых наша бытность отразится.
И жарким ветром в юный мозг вонзится
Практическая подлинность мечты.
И овладеет до самозабвенья,
И станет всем, рассудку вопреки.
Не будет места для иного мненья,
И поглотит тяжелое теченье
Стремительно несущейся реки.
Но совесть ещё дышит осторожно,
И сумрак всё сгущается в душе,
Чтоб каждый раз, отягощаясь ложью,
Сильнее сознавать влиянье Божье,
Банальности противное клише.
Как гадко этой мысли покоряться
И невозможно гордость одолеть.
И жертвуя судьбой, в себе остаться,
Серьёзностью идеи соблазняться,
Порвав со всем, быть верным ей и впредь.
И он забился в самый дальний угол.
Ушёл, порвал все связи, сжёг мосты.
Пусть сак его набит грехами туго,
Увлёк с собой, по униженью друга,
Чтобы собрать последние висты.
Он был уверен, только где взять силы
Не умоляться светлой добротой,
Что греет сердце с детства до могилы
Заботой бескорыстною и милой.
Он был уверен…, но сражён судьбой!