На расстрел нас поставили у обрыва,
Перебили бутылки с вином
и о серый бетон раскрошили гитару.
В сердце пусто, в глазах ни слезы, ни надрыва,
А в приемнике танка
что-то пела Ротару.
А в закате кричал красный свет,
Обещая и ад, и свинец,
и Днестровские волны.
Мне шепнул наш водила-сосед:
"Смерти нет...
Но на всякий... Ты все рожи эти запомни..."
Нет. Не помню. Ни рож, ни команды...
что было?
Был удар из орудий и крики...
И пили водяру.
...водкой той и контузией память размыло,
Но вот - надо же - помню,
как пела Ротару...