Работу можно вовсе не любить,
но если надо, пашем, как страдальцы.
Решил однажды в стену гвоздь забить,
я размахнулся и попал по пальцу.
По пальчику родному моему,
в изнеженную плоть попал железкой.
Зачем же по себе и почему
ударил так сноровисто и резко?
Бурлят слезой налитые глаза,
и вопли громче, чем собаки лают.
Хочу о боли, муках рассказать,
а почему-то всех я посылаю.
Со злости размахнулся молотком,
слетел он с рукоятки просто слишком.
И по дуге, казалось бы легко,
всей тяжестью на лбу проделал шишку.
За что хвататься, что лечить вперед?
И лоб, и палец ценны, льются сопли.
Я ясно слышу, кто-то здесь орет,
и понимаю, я – источник воплей.
А шишка с пальцем не дают забыть,
пульсируют и как же им неймется?
От боли дикой я готов побить
любого, кто под руку подвернется.
И посвятил я всем высотный мат,
послал подальше, выдал оплеуху,
скачу, пихаю все, как автомат:
кому пинок, кому шлепок по уху.
Ту стену, что ждала гвоздя в себе,
разнес по щепкам в сотни элементов,
досталось верстаку, двери, трубе,
конечно, ненавистным инструментам.
В погроме перья, пух вокруг летят,
и негатива распустились грозди.
Вот так я, не умея, не хотя,
решил забить тот злополучный гвоздик.
17.07.2007 г.