Как я хотел бы видеть жизнь в зиме,
мной нелюбимую за холод
однообразья снега
на земле
и жестко задранный от ветра
ворот.
Хочу очароваться новизной
в ее сверкающем обличье,
как в женщине,
до святости простой,
увидеть
сладострастное
двуличье.
С ней раньше ведал скуки вечера
в бреду разумных наставлений,
желание гася в себе всегда
распять ее
нагую
на коленях.
Но коль ей, бедной, богом не дано
любовью плотской наслаждаться...
Смирившись с этой мыслию
давно,
идешь
к другой
вовсю
отогреваться.
Но весть придет нежданно,
как напасть,
вдруг о желанно-безответной
узнаешь,
что безумья страсть
она другим
дарила
беззаветно...
Я жду -
зима вдруг вспыхнет предо мной
сияньем радостной надежды
и, растворившись в снеге сединой,
доверюсь весь
ее теплу,
а не одеждам.
Ее я, словно женщину, приму
от радости -
до сожаленья,
что поздно,
и я больше не смогу
забыть
про скоротечность
наслажденья.