6
Наедине остался я с Итером.
Нас было трое – мы и снегопад.
- «Вы третьи. Нет, не черный с белым,
Ни Бог, ни Черт, ни парадиз, ни ад».
Потом мудрец позвал меня в пещеру
И бочку с брагой выкатил пинком:
- «Лишь тот не глуп, кто знает свою меру
В вине, еде и дружбе с дураком».
Еще три дня мы пили медовуху
Три дня, три ночи пялились в костер.
Про «вихри» спели, что несут разруху.
Про Моисея говорили разговор.
А вот когда прошли часы запоя,
Не мучаясь похмельным сушняком,
Мы снова у скалы. Нас трое
Мудрец и я, и белый снежный ком.
- «Когда моя рука тебя коснется,
Взовьется под тобою конь», -
Сказал мудрец, - «Вы полетите к солнцу
И вы сгорите, вас сожжет огонь.
Лишь ваша тень обратно возвратится
Бродить по снам и души бередить.
Ты вещий суд, ты их самоубийца,
И ты решаешь – жить или не жить».
Дотронулся он до моей ладони
И взвился Априори подо мной!
А молнии не выдержав погони,
Сгорая, гасли, за моей спиной!
Вот солнце ослепило, укусило!
Тень от испуга встала на дыбы!
И помчалась к земле, что было силы
Дробя в галопе облаков клубы.
Все ближе к солнцу рвется Априори,
Вот-вот прервется иноходца бег.
У Аполлона нынче мы в фаворе
Горит на небе конь и человек.
Вдруг в памяти нечаянно взыграло
Пикник, девчонка, мириады звезд…
Затменье прочь! То плоть моя сгорала
Сжигая о фотоны костный мозг!
Но тень вернулась. Рядом, стремя в стремя.
И мы, сгорая, перешли в нее.
Вот время стерлось, растворилось время!
А тень летит, как Гектора копье.