Цветёт в горшках весёлая герань,
струит эфир безоблачного счастья.
Бормочет радио о буднях террористов:
двух синагог в Стамбуле будто не бывало.
Как с торбой писаной - евреи с Арафатом,
как с тем же самым - палестинцы с интифадой,
из той же оперы - Америки свободы,
и лыко в строчку - "ичкерийские" свободы.
Летят друг к другу в гости Шрёдер, Путин,
премьер английский к ним мостится сбоку...
Сообразят отцы народов на троих!
Жена стучит у печки кочергой.
Красавица в обносках Бабки-Ёжки,
тебя б одеть в меха, шелка и злато!
Но ситуация картёжникам знакома:
коль нет бубей, хоть членом бей!-
валютный курс не в пользу русопятых.
Как стойкий муж и верный гражданин
лежу в кровати. Воскресенье.
Своих не тянут лап ко мне
ни церковь, ни работа.
Давным-давно нет первой на селе;
что до второй, с синонимом "зарплата",
то реформаторы печатно объяснили,
что не нужны пейзаны в русских весях,
что нефть заменит нам и хлеб и молоко,
что русским лучше б вовсе умереть,
согласно мненью Гитлериссы Тетчер
(полсотни миллионов - за глаза!-
обслуживать для белых нефтесиську).
Визжит в хлеву голодный поросёнок.
Труба зовёт! Жена наводит пойло.
Несу ведро кумиру мясоедов.
Сынуля (кличка тайная "Щекастов")
лопатой шурудит навоз: из стойла,
как снайпер, мечет удобрение в оконце
на радость будущей картошке и моркови.
Мечта Столыпина! готовый Скуперфильд!
почти что фермер шесть годков от роду.
Хана Америке, ты зря нас разбудила!
Вот мой ответ вам, братцы-компрадоры,
вот мой ответ вам, Чемберленша Тетчер!
* * *
2000