на голове вся тяжесть небосвода.
сидим мы в полумраке площадей
с дворнягою косматою у входа
в подземное хранилище людей
и размышляем, всяк в своем обличьи,
о том, о чем есенин думал встарь,
что был он прав, не находя отличий...
я тоже неприкаянная тварь