Я не страдалец группы риска,
Не рвусь в глубины, как Кусто,
Совсем не помню (даже близко),
Вкус водки – мой стакан пустой.
И не мечтаю, чтобы Чили,
Прошло страны советской путь…
Да, нас когда-то всех учили,
Чему-то, где-то, как-нибудь.
Ах, юность, прошлого кусочек!..
Максимализм, разбитый нос.
…Насочиняв «сто тысяч строчек»,
На суд к знакомой их отнес.
Она – тогда почти филолог –
Исчезла в «девственном лесу»,
Был путь ее по виршам долог
(Еще бы – «смысл, соль и суть»!)
Осилив все, смеясь, сказала:
«Ножами в рыбу» не «суют»,
«Горела лампочка над залом»?
«В объятьях чувствовал уют»?
И нет такого слова «Нету»!..
«Стучался звонко в медный таз»?..
Не так-то просто быть поэтом,
Пусть даже творческий экстаз
Разделят милые девицы,
Заслышав трепетный басок...
Иная сильно удивиться,
Не оторвав себе кусок!..
Читай Жуковского, Крылова,
Всегда есть брать с кого пример!
До нас донес живое слово
Афинской древности Гомер…»
А я с не скрытым обожаньем
Смотрел в глаза ей… Вот, финал –
Прервав урок естествознанья,
Сенсея вдруг поцеловал...
Она сказала мне: «Мальчишка!
Всему должна тебя учить…»
Стихов была забыта книжка,
А время близилось к ночи…
***
…Да, годы метко бьют – дуплетом,
Но помню первый свой рассвет;
Я, может быть, не стал поэтом,
Но, как целуюсь – жалоб нет.