Одиночество – вечная карма на жизни тирана
Коридорами судеб идёт он, но выхода нет.
В зеркалах вдоль пути отражаются тени обмана –
Он себя узнаёт с сединою промчавшихся лет.
Кто из лучших друзей смог ему заменить брадобрея?
Продолжение игр между жизнью и смертью – всерьёз?
Подставляя под бритву свою беззащитную шею,
Он в душе холодеет, но знает ответ на вопрос.
Он давно это понял в безмолвии рабском народа.
Если ж кто-то вопит, то не болью распятой святой.
Это – счастья петля – холуями свитая свобода,
Как величие власти на глотке – суровой пятой.
Он привык, что для них стал земным воплощением Бога
В этой смутной улыбке, в изгибах угрюмых гримас.
Кто его лицезрел, тот достоин блаженства немного,
Нервным жестом он вздёрнет раба над безмолвием масс.
Горизонтами стали границы его государства –
Для послушных солдат непосилен последний рывок.
Там никто не бывал. Говорят, – одиночества царство –
Пустотою и блеском расцвеченный Ада чертог.
Он вознёсся над всеми, кто были под солнцем, из смертных.
Те, кто после придут, не сумеют его превзойти.
Тех, кто рядом бывал, он забыл, как паяцев концертных,
Их дела, имена – мишура в цирковом конфетти.
И соперников нет. Были раньше, да сгинули в Лету.
Но герои народу нужны! Что ж с того, что – мертвы?
Не узнать, кто заказчик тех выстрелов из пистолета,
А история стерпит обёртку дешёвой халвы.
Только раз пожалел, как с любовью был небом развенчан.
И нелепую боль не сумел до конца заглушить.
Свой триумф он бы бросил к ногам самой лучшей из женщин,
Но ему неподвластно её нежелание жить.
Как во сне, одиночество – страшным финалом успеха,
Приговором себе – господин, брадобрей иль палач?
Абсолютна победа. Вокруг никого. Только эхо...
Отвечает на дёрганный смех и коверкает плач.