В стекле керосинки пульсирует яркое время,
Агония времени...пусть «sic transit» на латыни.
И бабочкой пламени скрыто страдальцево темя...
Затем их и ловят...и держат в стеклянной пустыне.
Наступит минута – и воздух покажется шелком,
Бессмысленно-легким и тонким роскошно. Но скоро
Услужливый ум извлечет из межжизненной щелки
Шнурок для Ставрогина, шарф для Дункан Айседоры...
Священное «к дому» на «дома» меняется быстро,
У дома – слепой поворот с фонарем однооким...
Он кажется тенью в буклетах ленивых туристов,
Единственный правильный памятник всем одиноким.
Пока ж мой фонарь знаменитый доволен и малым...
Горит керосинка. А пламя – у времени в лапах...
...И ветер разносит весь век почтальоном усталым
По сотням Вселенных вокруг человеческий запах...