Тихо склонилась над городом ночь.
Царство призрачной дремоты
Постепенно гонит прочь
Повседневные заботы.
Снится мне, что я в солдатах
И как – будто в старину.
Что зашел наш полк, ребята,
В деревенечку одну.
Вмиг раскинули палатки
И устроили привал.
Я в одной какой–то хатке
Эту ночку скоротал.
По деревне ходят слухи,
Будто в тамошнем лесу
Сам разбойник бродит лютый,
Сея, лютую беду.
А хозяин этой хаты
Заложил в ружьё заряд
И отправился куда-то
Девять дней тому назад.
Солнце скрылось, вечерело.
Я готовился ко сну.
Вдруг калитка заскрипела,
Кто-то крякнул, крикнул: «Фу!»
Тощий пес по кличке Каин
Тотчас замер, замолчал.
«Кто там? Боже мой, хозяин!»
Пес, как видно, не узнал.
Он был бледен, вид ужасный…
Как-то странно скаля зубы,
Улыбался зло и страшно
Сквозь трясущиеся губы.
Вдруг, в какое-то мгновенье
Ощущаю мнимый страх,
Слышу стоны и в смятенье
Кто-то крикнул: «Вурдалак!»
Я вбежал на крик и стоны…
Вижу страшную беду,
Вурдалак, хозяин дома,
Задушил свою жену.
Он унес с собою тело
И теперь её душа
Превращаться то и дело
Ночью в призрака должна.
Призрак мести, призрак зла
Появляться будет вновь,
Пока вся его родня
Не прольет живую кровь.
Ночь прошла. Уже светало.
Трубачи играли сбор.
Солце-зарево вставало
И на утро полк ушел.
Время шло.…И вот однажды,
Вновь свела меня судьба…
Проезжал с пакетом важным
Те знакомые места.
Что ж, уж раз свела судьба
Дважды с этим странным краем,
Отдохну-ка до утра
Как в тот раз, на сеновале.
А в деревне пусто что-то
Постучался – никого.
Знать все на поле – работа.
«Каин, где ты?» Нет его.
Я вошел тихонько в хату
И с дороги задремал.
Вдруг, услышал голос сжатый,
Кто-то в горнице шагал.
Дверь легонько распахнулась,
Дочь хозяйская вошла.
Чуть рукой лица коснулась
И заплакала она.
Сквозь рыдания и слезы
Бормотала невпопад:
«…берегись, злорадны грезы…
И беги, беги солдат…»
Что с тобой? Ужель мне снится?
Да в своем ли ты уме?
«Оглянись же!» Чьи – то лица
Замечаю я в окне.
Их оскаленные зубы
И мертвецкий цвет лица,
И трясущиеся губы,
Все сказали за себя.
Обезумевший от страха,
Я рванулся вне себя.
Отшвырнув виденье праха,
Сел на буйного коня.
Сколько длилася погоня,
Долго ль - коротко ль была…
Я очнулся в чистом поле,
Лошадь загнана – мертва.
Ощущаю слабость в теле.
Весь напрягся, но не встать.
«Да проснись же, в самом деле!»
Предо мной стояла мать.