"Да, я знаю, что ты там счастлив, а я тут пью, что ты победил, я усталый псих".
(с) Вера Полозкова
И, в общем, уже не важно, кто улетит, кто останется пожинать эту всю фигню,
и кто не сдохнет (не сдохнет, слышишь) от своей рваной раны.
Ну конечно, ты всё забыла, а я тут до сих пор фоню,
сочиняю какие-то песни, ищу твой медиатор в карманах,
пытаюсь вычитать в книгах (достаточно умных), кто из нас первым ушёл,
кто из нас не выдержал, кто (если не я) ляпнул: финиш!
Я знаю только, что у тебя (слава Богу) всё почти хорошо,
что ты ещё не раз меня всю обслюнишь, изорвёшь, покинешь,
отлюбишь, потом всё - в свою колею (тебя снова нет), полный, блин, абзац.
Я, наверное, сниму свой парик и тупо эмигрирую в Лондон.
Знаешь, я невидимка - оттого, что так часто и нежно смотрела тебе в глаза,
но это всё в прошлом. (А любить до гроба как бы уже и не модно).
Это всё в прошлом, слышишь - и не надо опять стучать на меня войскам
местного назначения, сделай меня СВОИМ последним гештальтом.
Просто (иногда) меня здесь такая слепоглухонемая берёт тоска,
что её всю не выкипятишь - спасаемся вот только чисто тайдом.
Несмотря на Рори в плейере у меня самой не получается блюз
(наверное, это что-то в генах, что-то, доставшееся мне от предков).
Только вот хочется выкрикнуть: "Извини, я не слишком громко тебя тут люблю?"
и услышать в ответ: "Да всё путём, люби меня дальше, детка".