Подмостки театральные – красивые, жестокие,
Где рядом уживаются величие и грязь.
И чувства зарождаются серьезные глубокие,
И плещет в зал на зрителей бушующая страсть.
А зритель строже критиков – не верит он в искусственность,
Наотмашь бьет по действию шуршанием газет.
И бьется тонким листиком надуманная чувственность, -
Не светит по-над сценою искусства ясный свет.
И тот же зритель будто бы – восторг и упоение,
Горячее дыхание над рампою дрожит…
И нервно раскрывается в минуты откровения
И просто, по-житейскому, со сценой говорит.
Безмолвно, за кулисами, стоит душой открытая
Тростинкой хрупкой женщина – спектакля режиссер
Она на сцене мысленно, пред залом беззащитная, -
Бесстрастно сносит будто бы и браво и укор…
Спектакль закончен – занавес, но зритель не расходится
И за кулисы шастает с цветами или без…
Через неделю заново со сцены в зал поклонятся
Есенин, Чацкий, Павлова и герцогиня Крез…
Поклонники, поклонницы и поздравленья критиков, -
Забыто кем поставлено: играет-то актер!
Лишь на премьере выйдет вдруг в аплодисменты зрителей
С счастливой улыбкой, смущаясь, режиссер…
Спектакль любовно делает с неутомимой жесткостью,
Надеясь, что на сцене он вдруг расцвет цветком…
Так встанем же, актерский люд, во славу режиссерскую
И низко им поклонимся – спасибо вам за все!!!
другое окончание:
Подмостки театральные – красивые, жестокие,
Горят коварной свечкою для глупых мотыльков…
Так встанем же, актерский люд, во славу режиссерскую
И низко им поклонимся – спасибо вам за все!!!
ВАН © 01.2005