1. Костюм
Чтобы понравиться Ирине Анатольевне, Алексей Константинович решил надеть свой лучший костюм. Вообще-то их у него два: лучший и «тоже ничего». Но «тоже ничего» Алексей Константинович отверг сразу. Первый раз он его надевал на школьный выпускной, а потом тыщу раз ездил в нём в командировки. Сами понимаете. А вот второй, в смысле первый, он — да, вроде бы подходил. Там, правда, есть одно пятнышко. Маааленькое. Ну, не то, чтобы маленькое… Гм… Такое… В общем, не очень маленькое. Честно сказать, здоровенное пятнище. 72-й портвейн имеет такое нехорошее свойство: пролившись на брюки, въедается в них до второго пришествия. Уже, вроде бы как, и самих штанов нет, а пятно – вот оно, здеся. На самом некультурном месте. Ни один стиральный порошок не берёт. Ему этот самый крепкий напиток одна дама на чресла пролила на каком-то банкете. Это, впрочем, всё детали, для читателя маловажные. Не ему же пролили.
2. Взирая на лица
Ну, так вот… Алексей Константинович, конечно, знал, что Ирине Анатольевне наплевать на какие-то там костюмы. Кроме, разве что, своих, концертных там всяких и гастрольных. Но для мужчины костюм… Он, как бы это сказать… Вроде бы солиден. Мужчиной на время делает (внешне, конечно). Сидишь ты, допустим, в джемпере, драном на локтях, в джинсах каких-нибудь, с пузырями на коленках, в стоптанных кроссовках, лабаешь на компьютере пошлости всякие, всё хорошо, все довольны: и редактор (подчинённый-то — вот он, туточки, не пьёт где-нибудь в подворотне, прессухой прикрываясь, а работает на благо фирмы, пашет, текст ваяет), и его зам (раз редактор доволен – то заму-то куда деваться?), и вообще все-все-все. Мужчина ты или нет — никому и дела нет. Но идти в таком одеянии к Даме Сердца… Фи! К Даме Сердца надо ходить при всём параде. Не взирая, так сказать, на чины и лица. В смысле, наоборот — взирая. Тьфу, совсем запутался.
3. Бусики
Ирина Анатольевна прискакала в гости к Алексею Константиновичу в ужасном волнении. Можно сказать, что она впала в настоящий раж. В руках у неё была большая коробка, доверху набитая какими-то бумагами, записками и конвертами.
— Вот вам, — закричала она и бросила коробку на пол.
— Это что?
— Заберите ваши так называемые стишки и письма!
— А мне-то они зачем? Я их ВАМ писал, а не себе…
— Мне они больше не нужны! Можете подарить их этой вашей официанточке!
— Какой ещё официанточке?
— Такой, в ресторане. Что это вы вчера ей писали после ужина, на бумажке, где счёт стоял?
— Я, между прочим, автограф давал… Общался с читателем…
— Так я и поверила! Ищите себе другую дуру.
— Где я другую-то найду…
— Чтооо?!? Ну, нет, это уже форменное хамство. За всю жизнь ничего путного мне не подарили, а ещё набиваетесь в женихи. Даже Пенелопа не испытывала такого позора…
— Как это не подарил? А как же те бусики из губчатого коралла?
— Бусики? Какие бусики?
— Те, красные.
— Гм… Бусики я вам верну. А, впрочем, нет, лучше я деньги вам за них отдам. Сколько они стОят?
— Очень мне нужны ваши деньги… А та сумка? С крокодильчиком сбоку…
— И сумку верну.
— А ещё я вам дарил 27 книг, 14 дисков классики, мельхиоровую брошку в виде змейки, шкатулку с музыкой Бетховена и серебряное колечко. А ещё…
— Ну, вы, Алексей Константинович, и жмот… Кто бы мог подумать, что вы всё это считаете… Я только сейчас поняла, какая пропасть меж нами разверзлась! Да я теперь из принципа вам ничего не верну! Между прочим, я вам тоже кое-что дарила.
— Ой-ой-ой, чего вы там дарили-то?
— А «История искусств» Гнедича?! А «Большая энциклопедия древностей»! Между прочим, иллюстрированная. А…
— Вы ещё вспомните трёхтомник Андрея Белого…
— Кстати, да, и трёхтомник Андрея Белого!
— Ваш Андрей Белый ужасный зануда и сноб.
— Чтооо!?! Да я вам за Андрея Белого…
Тут в комнату вбегает Алёна Николаевна. В руках у неё бутылка вина и большой бумажный пакет со всякими закусками. Вид у неё загадочный и возбуждённый.
— А я книжку к печати готовлю! Целых сто экземпляров тираж! А ещё я сделала новую причёску, купила премилую шляпку и заказала себе… Ой, а чего это вы?
— …
— И не надоело вам собачиться-то по пустякам?
— А что, мы ничего. Ирина Анатольевна попросила помочь ей разобрать старую переписку. Вот, работаем… Трудимся, так сказать…
— Да, бумаг накопилось — просто ужас какой-то. Работаем вот…
— Гм… ****ец, если я хоть что-нибудь понимаю в ваших отношениях… Неее, без бутылки тут не разобраться… Алексей Константинович, где у вас штопор? У вас в квартире никогда ничего не найти!