Раскрыты объятья, опущены веки -
Я слушаю молча тебя.
Конечно, у нас разговор не о сверхчеловеке
И я все сношу, послушно терпя.
Кто все эти люди, что так безрассудны,
Пытаются руку пожать.
Они, ведь, не знают, как это трудно –
Себя самого унижать.
Холодными пальцами, стальными глазами
Свободную душу сжимать.
Топить все глухими, больными слезами,
Потом чтоб с улыбкою все изломать.
Мне холодно, боже, как же мне холодно –
Согрей меня, хотя бы на миг.
И накорми меня, чтобы не было голодно –
Никто не увидит мой истинный лик.
Все стерто давно и покрашено заново:
Фортуна, любовь и порок.
Ты снова в себе убиваешь пьяного
И делаешь новый бросок...
Нет, не согревай меня жалостно
И не корми на убой,
Лучше кричи на меня безжалостно –
Голодным я справляюсь с собой.
Не буду тебе я рассказывать истину -
Ты все знаешь давно, без меня.
Потому и люблю я тебя неистово,
Холодными руки храня.