Как соль и перец на столе,
Так нужен шут при короле.
Чтоб вспоминал порой король,
Чем власть горька, в чем жизни соль.
Шут рифмоплет и лицедей
На прочих не похож людей.
Жезл шутовской в его руке,
И бубенец на колпаке.
Он должен бить не в бровь, а в глаз,
И умудрятся каждый раз
Так сюзерену возражать,
Чтоб встречи с плахой избежать.
Но инквизиции костер
Угас. Шута сменил актер.
С тем, чтоб нелепостью своей
Развлечь уже не королей,
А всех, кто в балаган пришел,
И кинул медный грош на стол,
Кому, по сути, все равно,
Актеру грустно иль смешно…
И так в неделю по пять раз:
Произносить десяток фраз,
И в страшных муках умирать,
А завтра быть живым опять.
Но, каждый раз смывая грим,
Он станет чуточку другим,
И будет роль его терзать!
Кому об этом рассказать?
Жена и дети не поймут…
А подмигнет лишь кукла-шут,
Что в грим-уборной, в уголке,
Висит на шелковом шнурке.