О, если б прежде, чем мой свет угаснет, Господь позволил загадать желанье!
Не попрошу сокровищ я у Бога. Отсрочка смерти не поможет мне.
Один лишь час, одно лицо из тысяч! - Молил бы я в отчаянных рыданьях:
Взглянуть хоть раз, еще хоть раз коснуться, а после навсегда почить во тьме...
Взамен Твоих садов, цветов, Господь, печальные я мира выбрал розы.
Вот в кровь мои теперь избиты ноги, глаза ослепли - взор мне застит пот.
Готов сполна платить я на Суде, и всё пожну, что сеял я, сквозь слёзы,
Когда покинуть злую жизнь навеки настанет, наконец, и мой черед.
Но прежде, чем песчинка упадёт, серебряная ниточка порвется,
Будь милостив, сними на миг завесу – прошедших лет мучительную боль,
Даруй мне час из всех моих часов, когда б я смог увидеть, как прольётся
Из ясных глаз небесный свет. О Боже, слезами ноги мне её омыть позволь!
Пусть будут руки нежные покойны, а блеск волос слепит своим сияньем.
Туда, туда, где места нет для страха! Туда, где тьмы и мрака вовсе нет!
Пусть будут солнцем мне её глаза, а голоса поющего звучанье
Последним станет звуком на земле, что милостью Твоей дарован мне.
И до того, как жизнь мою с собою прочь унесут бушующие воды
И, как цветок, рукою детской сорван, погибну я от гнева Твоего,
И там, в аду, сгорая, буду я хвалой Тебе терзать немые своды
За час один, подаренный Тобою, за милый взгляд и за печаль его...
IMPENITENTIA ULTIMA
Before my light goes out forever, if God should give me choice of graces,
I would not reck of length of days, nor crave for things to be;
But cry: "One day of the great lost days, one face of all the faces,
Grant me to see and touch once more and nothing more to see!
"For, Lord, I was free of all Thy flowers, but I chose the world's sad roses,
And that is why my feet are torn and mine eyes are blind with sweat,
But at Thy terrible judgment seat, when this my tired life closes,
I am ready to reap whereof I sowed, and pay my righteous debt.
"But once, before the sand is run and the silver thread is broken,
Give me a grace and cast aside the veil of dolorous years,
Grant me one hour of all mine hours, and let me see for a token
Her pure and pitiful eyes shine out, and bathe her feet with tears."
Her pitiful hands should calm and her hair stream down and blind me,
Out of the sight of night, and out of the reach of fear,
And her eyes should be my light whilst the sun went out behind me,
And the viols in her voice be the last sound in mine ear.
Before the ruining waters fall and my life be carried under,
And Thine anger cleave me through, as a child cuts down a flower,
I will praise Thee, Lord, in hell, while my limbs are racked asunder,
For the last sad sight of her face and the little grace of an hour.
Ernest Dowson [1867-1900]