1
У него торчала окровавленная плечевая кость,
Он волочил крыло по земле как знамя побеждённого.
Не летать ему больше в небе, обречён он на голод,
На несколько страдальческих дней: ни кот, ни койот
Не сократят его недельного ожидания беспроигрышной смерти.
Он стоит под ветвистым дубом в ожидании ночи,
Со слабым чувством на спасение;
С рассветом помнить о свободе, мечтать о бегстве от гибели.
Нет страшнее боли для сильного: ощущать себя беспомощным.
Прожить в таком положении даже день для него мучительно.
Нет расстояний, кроме как до смерти, что избавит от унижения
Неустрашимо изучающего глазами полными ужаса.
Дикий бог мира с редким милосердием к молящему о милости,
Высокомерно не прощающий.
Ты поступал так, не зная их жизни, общин, ты не мог воздержаться;
Они помнят дикого ястреба, не знающего мер;
Красивый ястреб, безумная гроза прекрасной свободы, говорят о нём люди.
2
Я скорее убил бы заслужившего наказание человека, чем ястреба;
Кровавый след оставляющий его страдания,
Боль от непоправимо сломанного крыла,
Передвигаясь, он жалостно волочил его по земле.
Мы кормили его шесть дней, позволяя оставаться на свободе.
Он доходил до возвышенного мыса и возвращался, моля о смерти.
Нет подобнее взгляда, неподвижно наблюдающего
С непримиримой надменностью.
Я дал ему свободу, подарком оборвав его жизнь,
Которая губительно ослабляла его мягкое пушистое, как у совы, перо;
Ему суждено было парить в жестоком стремительном полёте:
До вечера цапли на речном мелководье панически вскрикивали,
Опасаясь его кружения, пока он не выпал из ножен реальности.