Это в юности я возомнил:
Нет прочнее ольхового тына...
Изменил вместе вам, изменил,
Белоруссия и Валентина.
Словно ягода спелых крушин,
Черноглазою вышла измена.
Я не взвесил неточность причин,
Полагаясь на точность безмена.
Вы не помните... чувства мои...
Да какие тут могут быть слезы!
Мне все те же поют соловьи
И пытают все те же морозы.
Я, по-прежнему, ваш и не ваш.
И пока еще в каменном доме.
Беларусь, если можешь, уважь...
Валентина, прости на изломе...