Скорбный пир зашел за перевал.
Затевали всяк свою беседу:
Слева старый что-то запевал,
Справа малый улещал соседку...
А напротив женщина одна –
Бледный лик под черной кисеею,
Пригубила молча и ушла -
Будто воспарила над землею...
Подались селяне от стола -
Покурить и прочее – на воздух,
Я спросил – а кто она была,
И о ком ее сухие слезы?
Мне ответил розовый плейбой,
От подруги отрываясь нежной:
«Как, не слышал? То была любовь
На сороковинах у надежды!».