Андрей Безуглов
Александру Нечетову
с респектованием
1.
Звезды – маленькие круглые
воздушные шары
в золотистой фольге.
В них сидят боги,
чаек попивая.
Какой карнавал!
Какой звездочет –
в бархатных тапочках
с золотыми чаинками...
Внизу фонари,
и Марс
– круглый и красный.
2.
Лес. Переливы тени,
точно на дне морском.
Ветер верхушки деревьев
качает, как волны
Медузы тень, разводы мглы.
Тень дыма
воспламеняющейся бумаги
коричневой жилой.
Тень моя на дне
вечности ямы, в которой лежит
плещущееся животное –
море времени.
Тень паутины легким ветром...
3.
Каплю дождя
в сечение губ
вточило пространство...
И смолк, внимая
обнаженью структур
в обстановке
кругом пейзажа
обычного здесь.
Воды ладонь
закидывала с лица глуби назад
волосы струй
солнца волосы – ветви
вставшие дыбом, корявые –
в раму окна, как в картину
Китая
вписывалось.
И легкий зимний сатин
мартовского неба
Глазурью мутного стекла,
покрытого
серым холодным ветром.
4.
Поток дождя на асфальте
как смятая простынь,
кишащая подспудными змеями,
складки воды –
вздувшиеся жилы,
сечение рифленного целлофана
по телу земли
нараспашку в разброде обочин,
и дрожью ежась.
Раннее утро поздней осени –
промозглый недосып,
змеи и дождь.
5.
Февраль. В опустошенном воздухе
изредка выпадает,
как жребий мне,
скупая горсть вороньих криков.
А в осеннем саде,
я помню, раскиданные
индейским станом яблоки.
Ветер уносит крики ворон,
как обрывки газет.
1992-1993