Трубит рожок. Идёт охота
на красно-рыжих паразитов.
Погоня след взяла, – и вот
один из них уже убит, а
за ним последуют другие:
худой подросток долговязый
пытался в лес крутить круги, – но
собаки разгадали сразу.
А всадники в кричаще-красных,
заметных издали, жакетах
галопом скачут не напрасно:
родившаяся прошлым летом
с такой красивой рыжей мордой,
с хвостом пушистым – взлает тонко,
уже настигнутая сворой,
а с ней – два маленьких лисёнка.
Не будут больше паразиты
душить цыплят на ближних фермах,
не будут им вослед грозить,
губу покусывая нервно,
ни исполнительные шелти,
ни располневшие терьеры...
От крови слиплись пряди шерсти,
кривой оскал застыл на скверных,
усатых паразитских мордах;
болтающимися хвостами
трофеи украшают гордых
подручных, шествующих сзади.
А всадники несутся дальше,
туда, где на холме за лесом
застыл последний зверь: захвачен,
отрезан от укромных мест;
стоит – оранжевый, свободный,
как птица дикая лесная, –
и огненным хвостом поводит.
Стоит и ждёт, прекрасно зная,
что шанс спастись давно потерян,
что солнце плавится в зените...
Глядит – с презрением безмерным –
на стаю красных паразитов.