Сквозь радуги снов и словесные выверты,
Тела нелюбимых, обрыдлых, непамятных –
Тебя призываю единственным именем,
Цветком у подножия идолов каменных.
Скольжу всеми иглами в радужку. Ижицей
Давлюсь, но глотаю молитвы с гаданьями.
Лижу обветшалую вечную книжицу.
И в небо – без клади, к прощанью недальнему.
А с облачной кручи – валы песнопения:
«Покайся в грехах, творимых в честь имени!»
Ладони зудят. Не сливаются в линию
Мечты, назиданья и благословения.
Бряцают доспехами доны и крюгеры:
Им бить бы да бить в не пробитые алые.
Вцепившись в коньки, перевёртыши-флюгеры
Сзывают проклятья и мглы небывалые.
…Вот имя расколото эхом свирелевым.
Пусть каждому всякому бывшему имени –
Сосуд изумрудный пустынного дерева
Под Млечным соском не доимого вымени.