(шутка)
группе А-315 посвящается
Всё ижитО! Гойсан убит.
Повешен ночью Терновой.
К кресту Макаренко прибит,
Как предначертано судьбой.
Калюжный "моет" Колыму,
Чуян на части четвертован.
И не известно никому,
Где Помаз к пропасти прикован.
А Скороходов наш теперь
В желудках у аборигенов.
В стене кремлёвской верь - не верь,
Прах, бывшего Ермилкой, Гены...
К стене поставлен Кинебас.
Расстрел на месте мародедам,
А в этот комендантский час -
И инженерам, и монтерам!
На суд людской к столбу позора
Нагой прибита Варяница.
Не скриться от мужского взора,
Не умереть и не забыться.
На шее камень, дно канала,
На дне, как рыба, Голенок.
Она, должно быть жить устала,
А Короткевич убил ток.
Погиб Литвинов в зоосаде,
В вольере съеден крокодилом.
Грицай изловлен в детском саде,
И расфасован вмиг на мыло.
Галушко шёл на гильетину,
Смерть принимал он слишком рано.
Не дрогнул он, не сгорбил спину,
Он умер с возгласом: "Динамо"!
Отравлен ядом Свинаренко.
Белецкий умер под трамваем,
А Лёша жив, он стал эвенком,
И в тундре нынче обитает.
Горят в кострах еретики,
И мой удел до скорби ясен:
Сожгут меня, сгорят стихи,
Поэмы две и восемь басен.