Что ж, Ты была – собой! Любовь моя,
Отныне – не себе принадлежишь.
Готова ль, ничего не утая,
Отдать другому все – и шарм, и жизнь?
Чтоб красота, что Ты хранишь в себе,
Не пресеклась. И – чтоб вернула Ты,
Когда настанет час платить судьбе,
Пусть в детях – столь любимые черты.
Построенный Тобой однажды храм
Замужество лишь сможет укрепить,
Не дать разрушить ледяным штормам,
И в холод смерти – розой – бросить: «Жить…»
Отец был у Тебя. Так что ж, шутя
Лишаешь той же благости дитя?
*
O, that you were yourself! but, love, you are
No longer yours than you yourself here live:
Against this coming end you should prepare,
And your sweet semblance to some other give.
So should that beauty which you hold in lease
Find no determination: then you were
Yourself again after yourself's decease,
When your sweet issue your sweet form should bear.
Who lets so fair a house fall to decay,
Which husbandry in honour might uphold
Against the stormy gusts of winter's day
And barren rage of death's eternal cold?
O, none but unthrifts! Dear my love, you know
You had a father: let your son say so.