На чёрном ветру – лишь стаи дорог
Измозоленных пятками грубых прохожих
Не вчерашний район, не вчерашний укор,
Не вчерашний озноб, новый…
Выхожу за порог, на запястье- часы,
Взял старый рюкзак,строки и вина.
Наши руки по локоть отхватил небосвод
До сих пор под пятой- мины…
Белый сахар сгорел, почернел- стал углём
Стал вкуснее и звонче на россыпь.
Разбросала Луна капли ртути и льда
На исчёрную неба простынь.
Снова чай закипел, загудел паровоз
За обугленной темнотой шторой
Я остался один и сгораю дотла,
На разумность, напялив шоры…
Я сгораю дотла, а в гортани – туман,
За окном размяукались кошки,
Словно я - наркоман, словно город весь пьян,
Словно дальше прожить невозможно…
Снова пальцы стучат нервно сбивчивый ритм
Как заклятую Азбуку Морзе…
Только ясен ответ – безвозвратен твой путь
Так упрямо мне вторит твой поезд.
Так упрямо упал, покатился с горы
Сорванный криками голос.
А тебя уволок в лампу жить Аладдин
На простуженный северный полюс…
Что же – всё ни чего…
Ничего ни черта,
Ни ей богу, не видно ни зги…
Околела черта- я ведь ей не чита…
Я – кусок запылившейся мысли…
Что ж – теперь ты вдали,
Будь же счастлива с ним
Пусть же жизнь станет ей раем…
Я сегодня за вечер до седин прокурил
Свою голову дымом трамвая.