Я помню из давнего детства
К душе прикоснувшийся день,
Деревню, где не было тесно
В древесных объятиях стен.
Законники, бывшие в силе
В те годы, в чужие слова
Свой дух облачив, объяснили,
Что нА небе нет божества.
И я, словно змием подучен,
Своей безнадзорности рад,
Подхваченный словом падучим,
Носился вперёд и назад.
Но, вторя, что Бога-то нету,
Хоть был я несмыслен и мал,
Сквозь мнимую истину эту
Сиротство своё увидал.
Небес благодатная сила,
Иль Бабушка, выйдя на двор,
Сурово меня пристыдила,
И вынесла лжи приговор,
Но с давнего глупого детства
Я думаю, глядя на мир:
Зачем в это небо глядеться,
Сочтя, что мы боги под ним?
И так ли нам нужно бороться,
В любви исповедуя страх,
За острое чувство сиротства
В бескрайних, но мёртвых мирах.