Я, словно из ведра вода, небрежно
Расплескан по булыжной мостовой.
Я был ничей, потом был только твой,
Тебя любил до боли безнадежно.
Я знаю, виноватых нету в том,
Что ты другого предпочла поэту,
И я, костьми уподобясь скелету,
Белею, и ору дурным котом.
Все потому, что ты была моей
Второй, а может быть – и первой плотью.
И зеркала не в силах побороть я
Смертельный ужас, прячусь от людей.
Без кожи и мясного наполненья –
Скелет, не сданный в землю для забвенья.
И даже в тесной, пыльной глубине
Твоих шкафов больших нет места мне.