Запалила осень древний город,
И в объятых пламенем деревьях,
Он стоит на удивленье молод,
Разметав по ветру прах поверий.
Утонула в глубине уюта,
Светится одна в небытии,
Старенькая лавочка, как будто
Богом позабыта и людьми.
И вдруг почудилось – игра листвы и света –
У лавочки мелькнул в какой-то миг,
Знакомый профиль гордого поэта,
Сошедшего с портретов старых книг.
Я замерла, сливаясь с тишиной,
Я слышала шаги, его дыханье,
И с губ слетевшие слова: «О, Боже мой,
Унылая пора, очей очарованье».
Порывом ветра разнесло виденье,
Оно разбилось на осколки сентября.
И вслед за ним, с желаньем иль с сомненьем,
Я бросилась, да только видно зря…
… У лавочки забытый кем-то томик,
И лист кленовый, желтая закладка.
И больше ничего… пожалуй, кроме
Старинной белой лайковой перчатки.