В комнате вдумчиво-сонной,
В матом исчерченных стенах
Я на скамье заключенных
Молча косилась на вены
В камере этой же ночью
Выдали острую бритву
Плюнули в рожу нарочно
И прочитали молитву
Цепью к полам приковали,
Кинули хлеба и водки
После ушли, убежали
И не закрыли решетки...
Я не тряслась, не рыдала,
Строгий не грызла ошейник
Что-то как-будто держало
Липкое, будто репейник
Едкое, словно из ртути,
Острое, как бы из стали...
Кто эти странные люди?
Что от меня они ждали?
Не задавали вопросов -
Что обо мне они знали?
Где эти несколько взрослых?
Спрятались или пропали?..
Мысли, роясь, не давали
Мне докопаться до сути
В час, когда люди стояли,
Томно глядя из-за прутьев.
В час, когда с ранним рассветом
Длинные цепи снимали
И для попытки ответа
К мерзкой скамье провожали
В стенах по-прежнему сонных
Вновь безуспешно кололи,
Били до зверского стона,
Били до красочной боли...
Так я у них и осталась
С хлебом, цепями и водкой,
Бритва давно потерялась,
Также открыты решетки.
Также осталась у края,
Также не корчась от страха
Также как прежде не зная,
Мир мне грозит или плаха...