Я тогда умирал, и имелись к тому предпосылки
Я лежал на ковре, развлекал меня друг-героин
Недодоз, передоз - ад и рай превратились в опилки
И смешались и снова сложились в один.
Было больно. И страшно. И было больничное небо палаты.
И в кровати я, скорчившись, больше не ждал перемен
Приходили врачи, как жестокие аристократы
И терзали верёвки исколотых вен
Я не знаю, зачем я живу. Я не видел ни чёрта ни бога.
И никто не пришёл мне помочь сделать выбор пути
Но забилась душа в скорбный час подведенья итога
Я сказал - если всё ещё можешь, лети.