Нет, мир не кончится горячкою тифозной!
Ни мига сердце не замедлит бег,
когда сожжённых глаз прохладной лапой
коснётся мягкий и пушистый снег.
А ты поверил в преданность микробов!
Так захотел прожить чужую жизнь!
Кого-то ждёт на льду босой шарманщик,
тебя – в подъезде пьяный гармонист.
Не причаститься этой мёртвой кровью!
Не замереть в такой родной судьбе!
Стучится в дверь растрёпанный Бетховен,
но он пришёл, конечно, не к тебе.
А юный гений смотрит близоруко,
и ветер треплет нотные листы…
«А если так: есть бред, но нет горячки?
Такой вот чудик…» - «Друг, да это ты!»
Ртуть не коснётся роковой отметки.
Последний вздох не разрывает грудь.
Я возвращаюсь,
жив и незаразен,
и тополиный пух метёт мне путь.
Смешно вам? Я крещусь и отрекаюсь.
Я возвращён теплу и солнцу дня.
Но верю я, бациллы и Бетховен,
пусть не теперь,
но всё ж найдут меня.