В африканской реке вода
Цвета спелого мандарина.
Крокодил всплывает всегда
Неожиданно, как субмарина.
Или так: он вползает на пляж
После трудной подводной охоты,
Как окрашенная в камуфляж
Боевая машина пехоты.
Только сзади – могучий хвост,
Неположенный, вроде бы, танку.
Ну и лапы – вместо колес,
Странно вывернутые наизнанку.
Как бы одолеваемый сном,
Он ложится у кромки ила,
Претворяясь сухим бревном,
На похожим на крокодила.
Гасит злобу холодных глаз,
Прикрывая чехлами фары,
И – упорно за часом час
Входит в образ коряги старой.
… Вот вблизи пробежала газель,
Пролетели стайкой фламинго…
Вдоль реки, как объект, как цель,
Полосатая бродит свинка.
Он лежит как бы вне времен.
Стал еще он во время оно
Недвижимым, как фараон,
Нет, как саркофаг фараона!
Вероятно именно так,
В предвкушеньи добычи сладкой,
Караулит жертву маньяк
В чахлой чаще лесопосадки.
Жарко… Сонно течет река…
Но не дай Вам Бог очутиться
В досягаемости броска
Притаившегося убийцы.
Ввысь взметнется фонтан воды!
Пискнет жалобно тот, кто схвачен!
…Монстр, облизываясь после еды,
Говорят, непременно плачет.
___
Вот и я лежу на песке,
Притворяясь старой корягой,
От плавбазы невдалеке,
У подножия Карадага.
Но лежу я не просто так.
Сквозь ресницы слежу украдкой,
Как обычный серийный маньяк:
Нет ли близко добычи сладкой?
Вот! Выходит из моря цель,
Всех стихов сюжет и интрига:
Грациозная, как газель,
Длинноногая, как фламинго.
Из прозрачной насквозь воды
Афродита вот так выходила.
….Море нежно целует следы,
Направляющиеся к крокодилу.
Ближе… Близко… Почти близка –
В блеске коктебельского лета! –
В досягаемости броска
Изощренного интеллекта.